В 2016-м на Евровидении» он стал третьим по решению жюри и первым — по мнению зрителей. И вот попытка номер два. Предстоящий конкурс — 64-й по счету. В нем примут участие эстрадные певцы из 41 страны. Прошлогоднее «Евровидение» выиграла экстравагантная израильтянка Нетта Барзилай. Нашему конкурсанту не нужен внешний эпатаж, чтобы покорить сердца миллионов зрителей, — уже доказано! Опыт 2016 года показал, что зрители ценят талант, вокальные данные, профессионализм.
Сергей, вы едете на конкурс, чтобы взять реванш, доказать себе и другим, что вы — лучший? Или есть другая мотивация?
Реванш — это когда с тобой случилось что-то плохое или тебя обидели и надо вернуться и доказать свою правоту. А со мной ничего плохого тогда не случилось. У меня был замечательный 2016 год: я занял первое место по зрительскому голосованию, ощутил огромную волну любви, поддержки — как со стороны России, так и со стороны европейской аудитории. Не факт, что я получил бы это все, если бы жюри дало мне первое место. А любовь публики и есть главный приз. Сейчас у меня появилась новая возможность поучаствовать в этом ярком конкурсе, приобрести новый интересный опыт и, конечно, представить нашу страну. Это большая честь для меня.
Верите в победу?
Понимаете, место, которое я займу, может быть как выше третьего, моего результата 2016 года, так и ниже. Конечно, все мы хотим улучшить результат, но надо понимать, что может возникнуть множество факторов, способных этому помешать, что есть вещи, которые невозможно спрогнозировать. Например, очень сложно предугадать, какая песня понравится слушателям больше других.
Песня Scream («Крик»), с которой вы выступите на конкурсе, не только красива, но и сложна в исполнении. Это как в фигурном катании: чем сложнее элемент, тем выше оценка?
Вы правы, песня сложная. Но, к сожалению, на «Евровидении» судят не так, как в фигурном катании. Говорю «к сожалению», потому что иначе критерии оценивания были бы более четкие, более прозрачные. Пока же они очень туманны. В 2016 году низкие оценки некоторых членов жюри нашего выступления вызвали, мягко говоря, большое недоумение. При этом зрители отдали нам первое место. Конечно, выбирая более сложную песню, я надеялся, что члены жюри, которые, возможно, «не расслышали» меня в прошлый раз, теперь «расслышат». Плюс нам (имею в виду нашу команду) еще очень хотелось показать меня с другой стороны, меня нового — и вокально, и музыкально. Мне не хотелось копировать себя прежнего — того, что был на «Евровидении» три года назад, поэтому у песни другой жанр, другой посыл. Все будет другое!
На канале «Россия 1» продолжается шоу «Ну-ка, все вместе!». Каково быть во главе команды профессионалов из 100 человек?
Конечно, моим коллегам пришлось привыкать к тому, что их руководитель — я. Сначала они относились ко мне настороженно. Наверное, думали: «Что это такое?! Почему этот молодой Лазарев нами, мастодонтами, рулит?!» (Смеется.) Но потом, послушав мои комментарии, послушав, как я выражаю мысли, как оцениваю конкурсантов, они с удивлением признали, что опыта у меня более чем хватает, следовательно, я достоин быть предводителем Сотни»! (Смеется.)
Среди конкурсантов много людей с хорошими вокальными данными. Как считаете, почему обладателям великолепных голосов далеко не всегда удается реализовать себя в творчестве?
Мало быть хорошим вокалистом. Мы же не слушаем только голос — мы слушаем голос в совокупности с песней. Если у исполнителя проблемы с репертуаром, если он неправильно себя позиционирует, то есть не знает, для кого он работает, кто его аудитория, тогда неудача неизбежна. Надо определиться: ты работаешь на взрослую публику? На молодежь? Работаешь на женщин или на мужчин? На девочек или на мальчиков? Потом, уже исходя из этого, следует выбирать репертуар. Очень многие не проводят такую работу, поэтому у них ничего и не получается.